Ты немного на осень похожа.
Ту, что греет, но не обжигает...
Поцелуи и радости дарит,
как цветы запоздалые эти,
дарит тёплый и щедрый сентябрь...
Да, ты - осень! Ты - тёплая осень!
Так, давай же у Бога попросим,-
пусть продлит нам деньки золотые -
и поверим: а мы - молодые!
Как тогда, в нашем дивном и чудном,
в нашем радостном солнечном детстве...
***
"Молния бьет в высокое дерево...",- сказал Александр Солженицын.
- И в одинокое, добавила я.
И как-то так всегда получалось: прочитаю или услышу умную "мысль", тут же что-то от себя добавлю. Смысл вроде бы тот же, но выражение становится емким и содержанием наполняется.
Где-то лет в тринадцать набралась я смелости формулировать своё и записывать, не исправляя, не вымарывая, а так, как пришло в самый первый момент.
Давала читать не всем, только избранным, которые умели слушать, а вернее сказать, внимать моим речам и записям.
К переходному возрасту круг избранных сузился до единственной, младшей на пару лет подружки, которая нуждалась в моих "умных" выражениях больше, чем я сама,
Мне иногда казалось, что я и пишу исключительно для неё. Мне просто необходимо было дотянуть её до уровня "выше среднего". Это была задача очень непростая, скажу я вам честно.
В доме моей подружки книги не водились, черно-белый телевизор ловил три канала, поэтому его редко включали, а все новости узнавали исключительно по "сарафанному" радио.
Ликбез начался задолго до школьного возраста, с моей любимой прекрасно иллюстрированной сказки Алексея Толстого "Золотой ключик", которую я читала подружке по воскресеньям, строго по одной странице, показывая картинки и называя имена героев, имеющих отношение к прочитанному.
В следующий раз, чтобы продолжить чтение сказки, подружка должна была правильно назвать имена всех героев из предущей главы и напомнить мне, о чем там шла речь.
Этот "экзамен" для шестилетнего ребёнка, не умеющего читать, становился пыткой.
Она называла Мальвину мивиной, а ведь это словечко в шестидесятых никто не знал, пудель Артемон был у нее просто собакой, Дуремар исключительно дураком, а черепаха Тортилла титилой.
Я смеялась, надрывая живот, и она хохотала вместе со мной, потому что точно знала, что я правильно назову ей имена всех героев и после этого обязательно прочитаю следующую страницу.
Наше путешествие по этой замечательной книге продолжалось очень долго. Наш "золотой ключик" открывал тайную дверцу в зарождающуюся именно в детский период жизни, настоящую дружбу.
Маленькими шажками шли мы к финальной картинке нашей волшебной книжки.
И, когда золотой ключик, наконец, к нашему общему ликованию открыл таки нужную дверцу, моя подружка не только отлично знала имена всех героев, она могла их сама прочитать!
Я за этот период успела перечитать сборник рассказов Аркадия Гайдара и осилила все пьесы Чехова, которые только были в нашей домашней библиотеке.
Теперь мою подружку ждали новые приключения - самодеятельный театр, с настоящими декорациями и гримуборной.
Только для начала ей нужно было научиться запоминать имена героев и произносить реплики близко к тексту.
Но это уже совсем другая история, у которой тоже есть свое продолжение.
Потому что "золотому ключику" нашей необыкновенной дружбы много больше, чем полвека.
Разве годы могут изменить
Вечномолодые наши души?
Мне дано всю жизнь тебя любить.
А тебе меня читать и слушать...
В каждом слове, сказанном тебе,
Есть благословение от Бога...
И благодарение судьбе,
Что у нас была одна дорога -
В этой дивной сказочной степи,
Возвращаться суждено "на крУги"...
Боже правый, веру укрепи,
Помолюсь сегодня о подруге...
Лишь она в душе кусочек рая.
Островок осознанной Любви.
Если будет трудно, дорогая.
Я с тобой, ты только позови...
Наверное, я люблю ее как Пигмалион любил свою Галатею...
Галантерею... Выдает очередную абракадабру планшет. Ну, вот откуда ему знать, как она ее тогда называла?