Не написать о нём становится всё сложнее, а написать, значит, признаться себе в том, в чём порой так не хочется признаваться...
Теперь она всё чаще наблюдает через проём приоткрытого окна за его неспешными движениями по двору и сильно заросшему зелёному газону вокруг дома напротив.
Он ходит слегка припадая на правую ногу, стараясь как-то уменьшить давление на больной сустав.
Всегда чем-то озабочен и задумчив, он попросту не замечает её растущего с каждым днём интереса к его уединённой жизни.
Этот дом с опущенными наружными жалюзи и всегда плотно закрытой дверью из матового стекла кажется ей необитаемым.
Даже цветущие у порога тюльпаны-многолетники и сочная трава газона с ковром из белых маргариток, дают информацию о том, что газон очень давно не стригли, а землю под цветами не окучивали.
Но то, что именно он здесь единственное живое существо, не вызывает сомнений.
Старый ворон с рыхлым опереньем
Прячется под крышей от дождя...
Он давно живёт одним мгновеньем.
Так живу теперь на этом свете я...
Он обходит не спеша владения -
Двор и сад, промокший под дождём,
Может слушает синичек пение...
Вместе слушаем и солнца ждём.
Он слегка на лапку припадает.
Возраст это возрастной артрит...
Каркнет пару раз и замолкает.
Видно и у птиц спина болит...
Грустный ворон с умными глазами...
Много прожил лет и разных бед.
В одиночестве все виноваты сами -
У людей на всё один ответ...
Не печалься, скоро выйдет солнце.
Пёрышки просушим и взлетим...
Вижу я тебя в просвет оконца...
Мудрым и особенным... своим.
Теперь она точно знает - этот старый ворон, живущий под крышей грустного необитаемого дома, когда-то был человеком и жил в этом доме.
Но он, похоже, упустил свой единственный шанс...
Она и сама когда-то была птицей... с коричневым опереньем и ярко-бирюзовыми подкрылками.
И она, наконец, получила свой единственный шанс стать человеком здесь, на земле.
Но это уже совсем другая история...